Общая характеристика работы
Актуальность темы исследования
Айны являются единственным из древнейших обитателей японских островов, который до XX в. сохранял свою самобытную культуру, существуя рядом с динамично развивавшимися японцами, но к началу XXI в. почти полностью утратил её и влился в японский этнос. Причина, по которой язык, антропологический облик и былая самобытная культура айнов 100 с лишним лет волнуют умы учёных, заключается в том, что, найдя обьяснение этому своеобразию, этнографы не без основания надеются приблизиться к пониманию одного из направлений древних этнических процессов (а также формирования языков и расовых особеностей) шедших в Восточной Азии и сопредельных районах – Юго-Восточной Азии, Океании, Сибири. Несмотря на то, что за предшествующие десятилетия собран и продолжает пополняться этнографический, антропологический, лингвистический, исторический корпус информации об айнах и их культурно-исторических связях с окружающими народами, историко-этнографический «портрет» айнов остаётся незаконченым.
Настоящая диссертация посвящена исследованию материальной культуры айнов, оп-ределению времени её формирования и прослеживанию дальнейшей эволюции. Это сложная задача, так как в процессе ассимиляции айнов японцами были утрачены или трансформированы до неузнаваемости многие их исконные представления, обряды и традиционные ремесленные навыки. Между тем, без комплексного изучения мира айнских вещей - орудий труда, предметов быта, жилища, объектов культа и пр. – невозможно воссоздание целостной картины традиционной культуры этого народа, его этногенеза и этнической истории. Поэтому пристальное внимание к вещественным памятникам айнов, выявление – во всей полноте – их овеществлёного культурного наследия, разбросанного по музеям мира, собирание всех сведений о нём в письменных источниках, рассмотрение многочисленных интерпретаций этого аспекта культуры айнов в мировой науке – является актуальной задачей этнографов и айноведов.
Объектом настоящего исследования стал айнский этнос.
Предметом диссертационной работы явилась материальная культура айнов, изучение ко-торой может прояснить многие дискуссионные вопросы их этнической истории.
Автор ставит перед собой следующие цели:
1) Дать характеристику айнской материальной культуры в целом.
2) Выявить связи айнской культуры с древними местными культурами. Показать динами-ку развития различных аспектов материальной кульуры айнов с древности по новое вре-мя. Очертить границы становления и развития айнского этноса.
Достижение целей предполагает решение следующих исследовательских задач:
1) На основе археологического, этнографического, фольклорного материала, а также дан-ных письменных источников выявить устойчивые комплексы айнской материальной культуры и классифицировать их.
2) Определить аспекты айнской культуры, подвергшиеся наибольшему влиянию со сторо-ны культуры японцев и народов северного ареала.
Хронологические рамки исследования
Автор придерживается мнения, что формирование айнской культуры приходится на период XII - XIII веков, т.е. на заключительный этап Сацумон. Археологические и пись-менные источники свидетельствуют о том, что расцвет культуры приходится на эпоху Кинсэй (XVII - середина XIX вв.). Именно этим определяется то, что основное внимание в диссертации сосредоточено на XIII - XIX вв.
В исследовании привлечены материалы более древних эпох – Дзёмон (7700 лет - II в. до н.э.), Докудзёмон (II в. до н.э. - начало н.э. по VIII в.) и Сацумон (VIII - XIII вв.), что объясняется необходимостью использования археологических находок для объяснения сложных процессов формирования самобытных форм материальной культуры айнов на основе культур «предков» айнов и протоайнов.
Методологические и теоретические основы исследования
Теоретическая основа настоящего исследования базируется на разработках крупней-ших отечественных (Л.И. Шренка, Б.О. Пилсудского, С.А. Арутюнова, Ч.М. Таксами и др.) и японских (Утагава Хироси, Кикути Исао, Сасаки Тосикадзу и др.) айноведов.
В исследовании использован историко-сравнительный метод. С его помощью реконструирован динамический процесс трансформации материальной культуры айнов. Если российские и европейские теоретики указывали, в основном, на ее отдельные эле-менты, то в трудах японских исследователей, в том числе Кикути Исао и Сасаки Тосикадзу, прослеживаются попытки выявления связей между различными группами предметов, бытовавших у айнов в различное время. Особенно пристальное внимание в диссертации обращается на переходный этап от эпохи Сацумон к эпохе становления традиционного айнского общества, который ознаменовался отказом от массового использования керамики и переходом к внедрению железной и деревянной продукции.
Историко-типологический метод позволил выделить в комплексе айнской материаль-ной культуры отдельные группы и подгруппы. Каждый раздел потребовал индивидуаль-ного подхода. Для классификации одежды, например, основными критериями послужили материал и место производства, а для утвари – материал и функциональное назначение предметов.
Историко-системный метод дал возможность рассмотреть отдельные частные явления как элементы исторического процесса и выявить причинно-следственные связи. Напри-мер, в айнской культуре особое значение имел орнамент. Существует точка зрения, со-гласно которой, рисунок помещенный на одежду, выполнял охранительные функции. Та-кое предположение вписывается в общую систему представлений айнов, по которой мир выступал как место, населенное огромным количеством добрых и злых духов. На этих духов человек, в известной степени, мог воздействовать различными способами, в частности и нанесением орнамента.
История изучения айнов. Современное состояние проблем айнской этнографии
Важнейшие сообщения об образе жизни и быте айнов содержатся в работах японских, европейских, российских ученых и путешествеников XVII - XX вв.
К числу ранних японских письменных памятников относятся «Эдзосимаки» (вторая половина XVII в.), «Эдзото:ки» (конец XVII в.), «Эдзоси» (1720 г.), «Хоккайдзуйхицу» (1739 г.), «Эдзо дзоси» (1790 г.), «Эдзотииккэн» (1786 г.), «Эдзосю:и» (вторая половина XVIII в.), «Мосиогуса» и «Эдзо котовадза дзокува» (1792 г.). Что касается работы «Эдзо-си» Араи Хакусэки, она стала отправной точкой в истории изучения айнской культуры того времени. В «Хоккайдзуйхицу» Сакакура Гэндзиро (XVIII в.), в частности, впервые в японской историографии появилось слово «айну».
Обычаи айнов Хоккайдо, Сахалина, Курильских островов и их самобытная одежда были описаны в документах конца XVIII - начала XIX вв. Назовём иллюстрированный труд Тани Гэнтан «Эдзофу:дзоку дзусики» (1799 г.), сочинение Хатаавагимаро (1760 – 1808 гг.) «Эдзосима кикан» (1799 – 1800 гг.), записи «Карафуто ханаси» (1800 г.), работу Кондо Дзюдзо «Хэнё:бункайдзуко:» (1805г.), сочинение Могами Токунай (1755 – 1836 гг.) «Ватарито:хикки» (1806 г.), записи служащих бакуфу «Кю:мэйко:ки» (1807 г.), записи «Карафутосимакиран» (1809 г.), труд Мамия Риндзо и Мацуда Дэндзиро «Хокуибункайё-ва» (1810 г.). Немаловажное значение имеет работа Тэйдзо Баба «Эдзо дзаики якусэцу» («Перевод сведений об Эдзо») (1809 г.). В этой книге собраны переводы записок ино-странных, в первую очередь голландских мореплавателей, побывавших на Хоккайдо с начала XVIII века.
Примерно в это же время появляется информация и об айнах северо-восточной облас-ти Хонсю. Следует особо отметить сочинение «То:ю:дзакки», написанное географом вра-чом Фурукава Косёкэн (1726 – 1807 гг.) в 1788 г. Он побывал в Муцу, Дэва (Хонсю) и Мацумаэ (Хоккайдо). В его труде много места отведено описаниям Эдзо, а также айнским обычаям и одежде. В том же году Муцу и Дэва посетил путешественник Сугаэ Масуми (1754 – 1829 гг.). Он составил «Сотогахама дзутахи» (1820), где привёл сведения о рассе-лении айнов на побережье п-ва Цугару. Существование айнов в области Утэцу зафикси-ровал исследователь северных территорий Японии Хирано Садахико в «О:миндзуи» (1781 – 1789 гг.), на айнские обычаи в Аомори и Мацумаэ указал врач, ученый, путешественник Кимура Кэндзи (1752 – 1811 гг.) в «Хокко:нитироку» (1793 г.), об айнах области Симокита написал Мураками Тэйсукэ (1748 – 1821) в «Гэнсимампицуфу:донэнпё:» (1820 г.).
Из памятников второй пол. XIX в. выделяются «Мацумаэ кико:» Хирао Росэн (1855 г.) и работы Мацуура Такэсиро, который достаточно много лет провел среди айнов: «Эд-зониссисю» («Дневники с Эдзо»), «Эдзодзимбуцуси» («Заметка об Эдзо»), «Такэсиронис-си» («Дневники Такэсиро»).
Среди японских источников по айнам Сахалина можно указать труды «Китаэдзоёси» (1854 г.) и «Хокуидан» Мацуда Дэндзиро, а также «Китаэдзогатё:», написанный Сисудо Хидэносукэ из клана Сакура, побывавшем на Сахалине в 1856 г. В «Эторофуто: хё:рю:ки» встречаются этнографические сведения об айнах с острова Итуруп, в «Хигасиэдзокакубасётайгайсё» – об айнах Кунашира.
Из числа работ XIX - начала XX вв. выделяются труды европейских ученых, работав-ших в Японии и непосредственно наблюдавших быт айнов. Это - Ф. Зибольд, Б.Х Чемберлен, Р. Хичкок, Дж. Бэчелор, Н.Г. Манро.
На Хоккайдо, в конце XIX в., изучением айнов занимались также А. Ландор, Х. Рит-тер, Б. Шейбе, Х. Стоар и ряд других исследователей. Огромный вклад в изучение культур айнов Курильских островов внесли Г.Д. Сноу и Б. Дыбовский. В 90-х гг. XIX в. Б. Дыбовский составил словарь языка северо-курильских айнов, а в 1897 и 1910 гг. вышли работы Г.Д. Сноу этнографического характера.
Научная деятельность европейских ученых значительно способствовала становле-нию японского айноведения. Среди японских исследователей айнской культуры большую известность получили Тории Рюдзо (1870 – 1953 гг.) и Киндаити Кёсукэ (1882 – 1971 гг.). Они приобрели всемирную известность благодаря фундаментальным трудам по истории айнской культуры, языку и этнографии.
В 1940-е гг. работы по Сахалинским айнам публиковались Нисидзуру Тэйка, Мотиё Касай, Ямамото Ки. На это же время приходится деятельность таких ученых-айноведов, как Натори Такэмицу, Кодама Сакудзаэмон и Инукаи Тэцуо. Натори Такэмицу и Кодама Сакудзаэмон занимались и археологией. Однако наиболее значительный вклад в археоло-гию Хоккайдо и Хонсю, а также Сахалина, был сделан Ито Нобуо.
В послевоенной Японии изучением айнской культуры активно занимались Такакура Синитиро и Окуяма Рё, Синъя Гё, Конно Хиромити, Ватанабэ Хитоси и Сарасина Гэндзо, Тири Масихо (айн по происхождению), Фудзимото Хидэо. Тири Масихо внес значитель-ный вклад в изучение языка и преданий айнов, а Фудзимото Хидэо – погребального обря-да. Следует указать на исследования Марума Ситиро и Мурасаки Кёко, специалистов в области языкознания. Маруяма Ситиро принадлежит труд по языку айнов севера Куриль-ских островов, а Мурасаки Кёко – по языку айнов Сахалина. Среди исследователей, зани-мавшихся вопросами археологии, хотелось бы назвать Утагава Хироси, Мориока Кэндзи, Мимура Син, Такахаси Хаято.
Говоря о западноевропейских и американских исследователях, чьи работы стали появ-ляться с 60-х гг., следует указать на К.Эттера, П. Гейзера, А. Маевича, А. Славика, Х.Д. Ойлшлегера, Н.Р. Адами. Однако необходимо отметить, что степень изученности айнской материальной культуры в европейской этнографической науке значительно уступает разработкам японских исследователей.
В России наиболее ранние сведения об айнах были собраны первопроходцами, путе-шественниками и мореплавателями XVII – XIX вв. В первую очередь, обращают на себя внимание сведения, полученные от отряда пятидесятника И.Ю. Москвитина, которому в 1639 г. удалось дойти до Охотского моря, а также донесения об айнах от отряда Василия Пояркова.
В 1697 г. землепроходец Владимир Атласов доставил сведения об айнах Курильских островов. В 1711 и 1713 гг. информация поступила также от есаула Ивана Козыревского, а в 1811 г. от участников экспедиции В.М. Головнина. Все ранние сведения об айнах Ку-рильских островов были суммированы в обзорной сводке А. Полонского в 1871 г. в За-писках Русского Географического общества.
Что касается айнов Сахалина, то прямые контакты их с русскими возникли позднее, чем с айнами Курильских островов. С 1799 г., когда была образована Российско-Американская компания, в ее ведение были переданы все российские владения на Тихом океане, включая Сахалин и Курилы. В 1805 г. на Сахалине с айнами встречались участни-ки кругосветной экспедиции под руководством И.Ф. Крузенштерна, в 1806 – 1807 гг. Н.А. Хвостов и Г.И. Давыдов (последний составил небольшой словарь айнского языка). Одно из ранних сообщений со стороны русских об айнах Сахалина было сделано В.А. Римским-Корсаковым в 1853 г.
Первым русским ученым, давшим описание айнов, стал член Петербургской Акаде-мии наук С.П. Крашенинников. Из числа специальных исследований, посвященных айнам, следует указать на труд Д.Н. Анучина «Племя айнов (материалы по антропологии Восточной Азии)» (1876 г.), в котором автор дал полную историографию проблемы, этнографическую характеристику айнов и разбор теории их происхождения. В 1877 г. в свет вышли статья Ф. Депрерадовича, а также несколько работ М.М, Добротворского. Конец XIX в. ознаменовался появлением фундаментального труда по антропологии и этнографии амурских народов и других народов Дальнего Востока, в том числе и айнов, Л.И Шренка.
Значительный вклад в изучение этнографии сахалинских айнов во второй половине XIX - начале XX вв. внесли Л.Я. Штернберг, Б.О Пилсудский, И.С. Поляков и В.Л. Серо-шевский. Особая заслуга в изучении айнского фольклора принадлежала Н.А. Невскому.
С 1940-х гг. выходили работы по этнографии и антропологии айнов А.П. Окладнико-ва, И.П. Лаврова и Б.А. Васильева, М.Г. Левина, Г.Ф. Дебеца, С.П. Толстова, М.А. Гре-мяцкого и ряда других исследователей. Современные антропологические данные по айнам представлены в работах А.Г. Козинцева.
В 40-е - 50-е гг. на Сахалин и Курильские острова стали отправляться специальные археологические экспедиции. Одними из первых археологов, собравших ценный материал на южных островах Курил, являлись Р.В. Козырева, В.А. Голубев и В.О. Шубин. На юго-западном побережье о. Сахалина в то время множество этнографических предметов собрал исследователь айнов Б.А. Жеребцов. В 1970-х гг. На Курильских островах работал отряд Северной эспедиции Института этнографии АН СССР, возглавляемый Ч.М. Таксами. Ценные наблюдения были сделаны Ю.В. Кнорозовым. В последнее время проблемами археологии занимались Р.С. Васильевский, А.А. Василевский, С.В. Горбунов, О.А. Шубина, Т.М. Дикова и ряд других исследователей.
Большой вклад в изучение самых разных аспектов айнской этнографии внесли С.А. Арутюнов, Ч.М. Таксами, А.Б. Спеваковский, В.Д. Косарев, М.М. Прокофьев.
Научная новизна исследования
До сих пор в русскоязычной научной литературе практически отсутствуют моногра-фические труды по материальной культуре айнов. В данной работе предпринята попытка дать её подробный анализ на различных стадиях исторического развития айнского обще-ства. На конкретных примерах показана трансформация утвари, одежды и других ком-плексов на фоне реалий истории Японского архипелага и близлежащих северных территорий.
Намечены и проанализированы локальные варианты культуры айнов Сахалина, Ку-рильских островов и Хоккайдо.
Впервые в отечественном айноведении осуществлена классификация предметов мате-риальной культуры айнов (одежда, утварь, орудия охоты, предметы вооружения и пр.).
Источники
Письменные источники
Первые упоминания о возможных предках айнов – эмиси (так подданные государства Ямато называли аборигенов северных областей страны в VIII - XII вв.) встречаются в японских летописях «Кодзики» («Записи о делах древности») (712 г.) и «Нихонсёки» («Анналы Японии») (720 г.), в разделе, повествующем о периоде правления императора Кэйко (70 -130 гг).
Объектом особенно пристального внимания со стороны вадзин (японцев) эмиси становятся со второй половины VIII в. В это время активно осваивались северо-восточные территории Хонсю. Эмиси вступили с вадзин в борьбу, кульминацией которой стали две войны - «девятилетняя» (1051-1062 гг.) и «трёхлетняя» (1083-1087 гг.). Они были описаны в ряде письменных источников – «О:сю:госаннэнки», «Муцуваки» и «Кондзяку моногатари». С конца XII в. центр деятельности эмиси переместился на Эдзогасима (Хоккайдо). Именно здесь активно происходило формирование собственно айнской культуры. Для обозначения «варваров» вадзин стали использовать слово «эдзо».
Из числа японских средневековых источников об айнах следует указать на «Сува дай-мё:дзин э-котоба» (1356 г.), китайские хроники династии Юань «Юаньши» (яп. «Гэнси») , а также записи, сделанные иезуитом Луисом Фройсом и Игнасио Моэйра (1565, 1591 гг.). К 1622 г. относится такой источник, как «Дайни эдзококу хо:кокусё», принадлежащий итальянскому миссионеру Джироламо дэ Анджэлису (1568 – 1623). В нём говорится об орнаментах айнов. Это первые известные сведения относительно айнского изобразительного искусства.
С изгнанием христианских миссионеров из Японии право посещения страны было за-креплено только за голландцами. Используя его, голландцы снарядили в 1643 г. экспеди-цию в составе двух кораблей под командованием М.Г. Фриса и Г.К. Схепа с целью иссле-дования Северной Японии. После голландской экспедиции изучение айнов западноевро-пейцами прекратилось на длительное время.
К японским источникам XVIII – XIX вв. относятся отчёты государственных инспекторов и служащих, посещавших земли Эдзо, летописи местных феодальных кланов, путевые записки, а также дневники. Среди них выделяются: работы «Эдзоси» Араи Хакусэки (1720), «Эдзосо:си» Могами Токунай, «Хокуибункайёва» Мамия Риндзо (1810), «Гэнсимампицуфу:донэнпё: Мураками Тэйсукэ (1820), «Эдзодзимбуцуси» Мацуура Такэсиро» (вторая половина XIX в.), «Сотогахама дзутахи» Сугаэ Масуми (1820) и «Эдзосимакикан» Хатаавагимаро (конец XIX в.). Наиболее важным является «Эдзоси», где содержится ценная информация об обычаях айнов, их духовной жизни, материальной культуре. Некоторые аспекты материальной культуры наглядно показаны на иллюстративном материале.
Изобразительные источники
Одним из важных источников по изучению айнской материальной культуры являются картины и наброски японских художников, запечатлевшие повседневную жизнь айнов. Они называются айну-э. В данном исследовании используется иллюстративный материал из «Сува даймё:дзин э-котоба» (1356), «Эдзоси» Араи Хакусэки (1720), «Эдзо дзимбуцу си» Мацуура Такэсиро (вторая половина XIX в.), а также работы в жанре айну-э кисти Хирасава Бёдзан (вторая половина XIX в.) и ряд других образцов.
Археологические источники
Данная группа источников представлена археологическими находками, сделанными на Хоккайдо, Сахалине, Курильских островах и Камчатке.
На Хоккайдо археологические исследования проводились в долинах рек Мияносава, Ри-бэцу, Сару, Сакусю-Котони, Котони, Биби и Юканбоси. Здесь были открыты остатки древних жилищ айнов, укрепления тяси, погребения и места отправления культов. В них обнаружены: фарфоро-фаянсовые изделия китайского производства, керамические изделия с Хонсю (в том числе тарелки с айнскими знаками), деревянная лаковая утварь, железные и керамические котелки, а также орудия охоты (луки, стрелы, копья), орудия рыболовства (крючки, остроги, гарпуны, запруды), лодки, предметы вооружения (доспехи, боевые дубинки), предметы культа (палочки для поддержания усов при питье сакэ икупасуй, мечи, гарды, рогоподобные навершия самурайских шлемов), орудия сельского хозяйства и ремесленные инструменты (мотыги, плуги, топоры, ножи и пр.), фрагменты одежды, курительные принадлежности и украшения. Большая часть находок указывает на прямую связь между айнской культурой и культурами Хоккайдо эпохи Са-цумон.
На Сахалине важные находки были сделаны отечественными археологами в районах побережья Татарского пролива, залива Терпения, побережья озера Лебяжьего и Сусунай-ской низменности. Результаты изучения находок (керамические котелки, металлические мечи, ножи, наконечники копий, стрел, зеркала, украшения, курительные трубки, стек-лянные бусы, костяные и каменные изделия) позволили выделить в развитии местной айнской культуры два периода и вполне чётко установить её временные рамки.
На Камчатке тщательно исследовались археологические памятники в районе мыса Ло-патка и Курильского озера. Эти районы ближе всего расположены к Курильским остро-вам, поэтому представляют для нас наибольший интерес. Были обнаружены каменные, костяные и металлические наконечники стрел, керамические котелки, монеты, гарпуны. Находки с Камчатки позволили не только наметить время развития айнской культуры, но и очертить область её распространения.
На Курильских островах раскопки велись на стоянках Янкито, а также стоянках у оз. Зеркальное и Танковое. Здесь обнаружено большое количество каменных и керамических предметов культа и быта «доайнского» времени.
Этнографические источники.
Громадное значение для настоящей работы имеют исследования, основанные на поле-вом материале. К их числу можно отнести работы конца XIX - XX вв. по культурам айнов Хоккайдо: Н.Г. Манро «Ainu creed and cult» (1963 г.), Киндаити Кёсукэ «Ainu-no kenkyu:» (Изучение айнов) (1925 г.), «Ainu life and legends» (1941 г.), Каяно Сигеру «Айнуго дзитэн» (словарь айнского языка) (To:kyo:, 2002). Обращает на себя внимание и монументальный труд по айнам Курильских островов: Тории Рюдзо «Archeologiques et Ethnologiques. Les Ainou des Iles Kouriles» (1919 г.).
По айнам Курильских островов и Сахалина наиболее полные данные обнаруживаются в российских письменных свидетельствах. Центральное место занимают работы М.М. Добротворского «Айнско-русский словарь» (1875 г.), И.С. Полякова «Отчет об исследова-ниях на острове Сахалине, в Южно-Уссурийском крае и в Японии» (1884 г.), Б.О. Пилсудского «Аборигены о-ва Сахалина», «Из поездки к орокам о. Сахалина в 1904», «На медвежьем празднике айнов о. Сахалина», «Отчет по командировке к айнам и орокам о.Сахалина в 1903 – 1905 гг.» (1903 – 1905 гг.), Л.И. Шренка «Об инородцах Амурского края» (1899 г.), Л.Я. Штенберга «Культ инау у племен айну», «Айнская проблема», «…Гиляки, орочи, гольды, негидальцы, айны. Статьи и материалы» (1905 – 1929 гг.).
Среди российских музеев наиболее богатыми собраниями по айнской культуре обла-дают Музей антропологии и этнографии им. Петра Великого РАН, Российский Этногра-фический музей, а также Сахалинский областной краеведческий музей, музеи Владиво-стока и Хабаровска. Сотрудниками музеев неоднократно издавались каталоги: «Каталог этнографических коллекций Б.О. Пилсудского в Сахалинском областном краеведческом музее» (Южно-Сахалинск, 1988), «Каталог выставки, посвященной 125-летию со дня рож-дения Б.О. Пилсудского в Сахалинском областном краеведческом музее» (Южно-Сахалинск, 1991), «Айнские коллекции Музея антропологии и этнографии им. Петра Ве-ликого (Кунсткамера) Российской Академии наук» (Токио, 1998), «Российский этногра-фический музей» (СПб., 2001), «Каталог коллекций Б.А. Жеребцова по этнографии ай-нов Южного Сахалина из селения Староайнское (Райтиси) за 1948 г. в собрании Сахалинского областного краеведческого музея» (Южно-Сахалинск, 2005) и др.
Богатые айнские коллекции имеются в музеях Германии: в Берлинском национальном этнографическом музее, в музеях Лейпцига и Кёльна. Наиболее многочисленные коллек-ции собраны в музеях Японии: в Токийском национальном музее, Национальном этнографическом музее г. Осака, Муниципальном музее г. Монбэцу, Музее г. Асахигава, Айнском этнографическом музее г. Сираой, Краеведческом музее г.Усу, Муниципальном краеведческом музее г.Уракава, Айнском этнографическом музее г. Сидзунай и пр. Инте-ресные образцы хранятся в собраниях некоторых университетов, обществ муниципального значения и в частных коллекциях.
Зарубежные коллекции нашли свое отражение на страницах таких каталогов, как «Айнубункатэн. Tenjihin zuroku» (Выставка айнской культуры. Каталог экспонатов) (Oo-miya, 1972), «Айну ко:гэйхинтэн тэкэкарпэ – онна-но вадза, доицу корэкусён кара (Тэкэ-карпэ и предметы прикладного искусства айнов из немецких коллекций) (Shiraoi, 1999), «Die Ainu. Portrat einer Kultur in Norden Japans» (Munchen, 2002) и пр. Большей частью в диссертации использовались каталоги коллекций японских и немецких музеев.
Теоретическое и практическое значение исследования
Научное значение диссертации заключается в том, что её материалы должны помочь при исследовании ряда спорных вопросов, связанных с этнической историей айнов, японцев и ряда народов материковой части Восточной Азии. Они также могут лечь в основу обобщающих трудов по этнографии этих народов, спецкурсов по истории и археологии и, кроме того, оказать неоценимое значение при подготовке музейных экспозиций в этнографических музеях.
Апробация работы
Положения данной работы отражены в выступлениях на конференциях «Сибирские чтения» (МАЭ РАН, СПб, 2001), «Кюнеровские чтения» (МАЭ РАН, СПб, 2007).
Структура работы
Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения, библиографического спи-ска, приложения и иллюстраций.
Основное содержание работы
Во введении дана общая характеристика работы, обоснована актуальность темы, опреде-лены объект, предмет, цель, задачи, методологические и теоретические основы исследо-вания. Освещено современное состояние проблем айнской этнографии, установлена научная новизна, а также источниковая база диссертации.
Первая глава «Древняя история Хоккайдо и района Тохоку (Хонсю)» состоит из че-тырех разделов.
В п е р в о м разделе «Проблема этнической идентичности населения «северного» и «южного» ареалов японского архипелага» рассматриваются проблемы, связанные с ис-торией зарождения айнской народности. Здесь приводится несколько гипотез относитель-но процесса формирования древнего населения Японских островов и происхождения ай-нов, а также дается краткая характеристика т.н. «доайнских» культур Дземон, Дзокудзё-мон и Сацумон. Рассматривается вопрос о процессе заселения Японского архипелага и формировании т.н. культуры Дзёмон. Создатели этой культуры расселились по всей тер-ритории островов – от Рюкю до Хоккайдо. Их хозяйственный уклад был основан на охо-те, рыболовстве и собирательстве. Наиболее ярко региональные отличия культуры Дзёмон проявляются в керамическом производстве.
В V - III вв. до н.э. с материковой Азии через Корейский полуостров в южные районы Японского архипелага проникли носители энеолитической культуры Яёй, которые и по-служили подосновой формирования японского этноса. Вероятно, эти племена говорили на одном из языков алтайской группы, близком к тунгусскому, и были родственны обитателям Корейского полуострова. Они быстро смешались с представителями южных культур, но сумели распространить свой язык среди местного населения. Часть этих племен создали государство Ямато (III - VI вв.), ставшее центром консолидации японского этноса. После образования государства Ямато протояпонцы (вадзин) постепенно продвигались на север, осваивая новые территории и включая их в зону своего культурного влияния.
Что же касается протоайнов и тунгусов, то можно предположить, что они большей ча-стью продвигались с севера, занимая области Курильских островов, Сахалина, Хоккайдо и северо-восточные районы Хонсю. История Хоккайдо не знала периода культуры Яёй. Здесь можно выделить два периода – Дзёмон (7700 лет - II в. до н. э.) и Дзокудзёмон (Эпидзёмон). Период Дзокудзёмон Хоккайдо датируется приблизительно II в. до н.э. - на-чалом нашей эры и по VIII век.
Известно, что мезолитическая культура на Хоккайдо была высоко развита ещё до на-чала периода Дзёмон. Этническая принадлежность её носителей неизвестна. При внима-тельном сопоставлении культур Дзёмон и айнской можно обнаружить примеры, когда вторая наследовала традиции первой. Однако в целом связи айнов с культурами Дзёмон и Дзокудзёмон не очень выразительны.
Представляется наиболее вероятным, что культура айнов Хоккайдо окончательно сформировалась к XIII - XIV вв. в процессе интеграции ряда этнических общностей.
В зону северных владений айнов попали также Сахалин, Курильские острова и южная часть Камчатки. Айны северных и южных областей гряды Курильских островов относи-лись к различным зонам культурного влияния, что можно проследить на примере некото-рых образцов материальной культуры. Айны южных Курильских островов находились в большей степени под влиянием японцев, а с XVIII века стали испытывать значительное влияние и со стороны русских.
Во в т о р о м разделе «Хозяйственный уклад носителей культур Дзокудзёмон и Са-цумон. Формирование региональных культур» рассматривается хозяйственый уклад древнего населения Хоккайдо, а также формирование региональных культур.
В период Дзокудзёмон на Хоккайдо происходило формирование культур Эсан и Эбэ-цу, основными видами хозяйственной деятельности которых являлись рыболовство и охота. Наряду с каменными и костяными орудиями использовались некоторые железные предметы.
Приблизительно во второй половине VIII - середине IX века на смену культуре Эбэцу пришла культура Сацумон. Каменные орудия вышли из употребления, уступив место же-лезным. Для орнаментирования сосудов перестали использоваться верёвки. Стал изготов-ляться широкий ассортимент тонкостенных сосудов.
Носитили Сацумон занимались не только охотой и рыболовством, но и земледелием. Эпоха Сацумон характеризовалась изменением типов жилищ и притоком привозной продукции.
Культура Сацумон расширила свою территорию до северной части региона Тохоку о. Хонсю. В то же время на начало эпохи Сацумон приходится распространение на Хоккай-до захоронений курганного типа Кофун (III - VII вв.). Тем не менее, такой тип погребений исчез довольно быстро. Это указывает на то, что разделения на общественные сословия в обществе Сацумон не наблюдалось.
Приблизительно с VII по XII века на Хоккайдо, Сахалине и Курильских островах получила распространение охотская культура. Сацумон и охотская культуры существовали, взаимно обогащая друг друга. Предполагается, что охотская культура имела прочную связь с амурской культурой Маккацу. Она оказала значительное влияние на айнские культовые практики.
Сложным вопросом является то, с какого времени у айнов появилось этническое само-сознание. Думается, что эпохой становления и консолидации айнского народа являются именно средние века, когда активизировались военные столкновения айнов с вадзин.
В т р е т ь е м разделе «Древние эмиси, эдзо, айны (проблема идентификации). Эмиси районов Тохоку и Хоккайдо в VIII-XII вв.» затрагивается вопрос определения понятий эмиси, эдзо и айны. Объектом исследования стали эмиси районов Тохоку (Северо-восток о-ва Хонсю) и Хоккайдо.
Наименование эмиси, в отличие, например, от айну, не является этническим. На сего-дняшний день большинство японских исследователей определяет словом эмиси населе-ние северо-востока Хонсю, которое не подверглось в свое время влиянию со стороны культуры Яёй (III в. до н.э. – III в. н.э.), а в некоторых случаях, и население Хоккайдо. На Хоккайдо общество эмиси стало той основой (эдзо), на которой к концу эпохи Сацу-мон (XII - XIII вв.) стал формироваться айнский этнос.
Слово эмиси впервые встречается в Кодзики (712 г.). и в хрониках «Нихонсёки» (720 г.) в значении «варвары» или «восточные дикари». Инородцы эмиси не представляли собой однородного общества и имели довольно сложную организацию. В древних китай-ских хрониках и японских источниках фудоки этноним айну не фигурирует. Хронисты среди «варваров» выделяли цутигумо, кудзу, яцукахаги, а также нисимоно, равнинных и горных саэки, а также хита или хина. Представляется наиболее вероятным сопоставление с айнами лишь цутигумо-но хито, что является точным переводом айнского тойцисекуру («люди, живущие под землей»).
С древности между эмиси Хонсю и Хоккайдо существовали торговые отношения. Об этом свидетельствуют находки остатков культуры Кофун в районах Тохоку, и на южной оконечности Хоккайдо. Вероятно, в то время население, занимавшее область от Хоккайдо до Тохоку, разговаривало на праязыке айнов.
Согласно японским средневековым письменным источникам, население отдаленных регионов Тохоку и Эдзогасима нередко вызывало у вадзин ассоциации с чем-то демони-ческим. Использовавшиеся для обозначения населения этих районов наименования эдзо и эмиси выражали также негативное отношение к нему со стороны жителей центральных районов; при этом отрицательная оценка распространялась не только на аборигенов, но и на вадзин, проживавших в указанных районах.
С IX века употребление слова эмиси встречается редко, на смену ему пришло слово фусю: (яп. - пленник). Это отражало то, что в общественном сознании вадзин негативная оценка эмиси значительно уменьшилась.
Окончательное разрушение общества эмиси области Тохоку было связано с падением рода Фудзивара из О:сю: в конце XII века и установлением контроля над этими террито-риями бакуфу Камакура.
Что касается понятия эдзо, впервые это слово встречается в «Кондзякумоноготари» (сборнике древних сказаний Японии, созданном, предположительно, в первой половине XII века). В нем представитель рода Абэ называется предводителем эбису. Здесь же ука-зывается на то, что к фамилии Абэ относились т.н. «эдзо глубинных районов страны». Таким образом, понятия эбису и эдзо были разделены. Вероятно, слово эдзо в отношении населения Муцу, Дэва (Тохоку) и Хоккайдо употреблялось дифференцированно. С одной стороны, оно обозначало народ, именовавшийся также фусю:, с другой стороны - носите-лей культуры Сацумон. При этом, несомненно, имелась значительная разница между эми-си, которые способствовали развитию на Хоккайдо культуры Сацумон, и эмиси Тохоку, ставшими земледельцами и скотоводами. В целом же в средние века население на грани-цах государства кокка (т.е. государства, живущего по письменно зафиксированному зако-ну) и за его пределами, от востока и до севера, осознавалось как эдзо.
Если говорить об эмиси (эдзо) Хоккайдо, то в начале XIV века на острове существова-ли три группы населения – хиномото, карако и ватарито. Скорее всего, хиномото явля-лись жителями восточной части Хоккайдо, а карако – западной, со стороны Японского моря. Возможно, первые имели отношение к населению Курильских островов, а вторые – к Сахалину и прибрежным районам. О ватарито известно, что областью их проживания являлась южная оконечность Хоккайдо, а опорные пункты находились в Усорикэси (старое название Хакодатэ) и Матоумай (Мацумаэ). Ватарито обычаями и внешним ви-дом во многом походили на вадзин, тем не менее, в их обычаях усматривались и харак-терные айнские черты.
Представление вадзин о том, что эдзо являются айнами, сложилось, видимо, в эпоху Кинсэй (1604-1868). Наиболее ранние сведения, согласно которым айны называли остров Эдзогасима – «Айнумосири» (следовательно, идентифицировали себя собственно с айна-ми), относятся лишь к концу XVI века. Первое упоминание слова айно с японской сторо-ны встречается в «Хоккайдзуйхицу» (1739 г.). Здесь ему придавалось значение «почтен-ный», «уважаемый». Затем айно было зафиксировано в отчете по обследованию Эдзо Са-то Гэнрокуро (1786 г.).
С начала XIX в. термин айно в отношении аборигенов Хоккайдо стал преобла-дающим. После того, как исследователь айнского языка Д. Бечелор предложил более пра-вильное произношение айну, последнее закрепилось в обиходе. Можно предположить, что в среде самих айнов, в зависимости от региона, были те, кто называл себя айну, и те, кто именовался айно.
В ч е т в е р т о м разделе «Проблема становления айнской культуры» речь идет об истории становления айнской народности. Верхние временные границы определяются XIII веком, т.е. заключительным этапом эпохи Сацумон (VIII - XIII вв.).
Культура айнов Хоккайдо окончательно сформировалась в процессе интеграции ло-кальных культур. Одним из важных критериев здесь стали отход от массового производ-ства и использования керамической продукции, а также смена печей камадо очагами ро, которые стали занимать в устройстве жилищ того времени главенствующее место. Необ-ходимо также отметить, что, по мнению японских учёных, в эпоху Сацумон зарождался айнский эпос юкара. Следует обратить внимание на антропологический облик айнов. Он имеет признаки, общие с южными монголоидами, американоидами, праалеутами, прако-ряками и рядом групп «неклассических монголоидов».
Становление айнской культуры происходило под сильным влиянием культурных тра-диций населения Сибири. Многие предметы материальной культуры, обычаи, культовые практики и язык айнов имеют северную «окраску». В айнских погребальных обрядах вы-является и китайско-маньчжурское влияние (скорее всего, опосредованное через нивхов). Возможно, межкультурные контакты имелись между айнами и народами крайнего севе-ро-востока Азии – чукчами, эскимосами, алеутами.
Разделяя мнение большинства исследователей, диссертант полагает, что временем формирования айнской народности был рубеж XII - XIII вв. Эпоха Кинсэй, немотря на начавшийся в XVII в. процесс ассимиляции айнов японцами, характеризовалась расцветом айнской культуры. В новейшее время айнский этнос начал утрачивать многие самобытные черты и практически полностью влился в состав японского.
